21 октября – День памяти замечательного азербайджанского поэта Мансура Великова

21 октября – День памяти замечательного азербайджанского поэта Мансура Великова

1155
0
SHARE

Мансур Фахри оглы Великов – заслуженный деятель искусств Азербайджана – родился 7 сентября 1935 в Баку.

В 1961 г. окончил филологический факультет Азербайджанского государственного университета. Работал в газете «Молодёжь Азербайджана». Учился на высших сценарных курсах ВГИК. Работал в русскоязычном журнале «Литературный Азербайджан», с 1991 г. — его главный редактор.

В печати дебютировал в 1958 г. — в журнале «Литературный Азербайджан».

Автор сборников стихов на русском языке: «Стихи», «Плеск весла», «Последнее признание», «Сегодня еще не поздно», «Лирика» и других.

Умер в 2008 году в Баку в возрасте 73 лет, похоронен на Аллее почётного захоронения.

Его стихи переведены на украинский, грузинский, латышский, французский, немецкий, английский языки.

Награжден орденом «Знак Почёта», Медалью Пушкина, международной премией «Хумай» и др.

Мансур Векилов
Из сборника стихов «Море моё»

I

Каспий родной,
Не скажу о тебе,
Что ты – озеро,
Самое в мире большое.
Морем тебя назову,
Пусть не самым большим,
Но — морем.

II

Говорят, человек усмирил
Древний Хазар,
Причесав его львиную гриву
Гребнем стальных эстакад.
Но разве птицы
Усмиряют деревья,
Строя на ветках гнезда?

III

Море – раскрытый рояль,
Гребни волн – его белые клавиши,
Ветра легкие руки
Порхают по ним.
Слушаю музыку вечности…

IV

В бухте зеленой,
В тишайшей купели
Лежу на спине,
Запрокинув голову в небо…
Золотая нить горизонта
Висит на ресницах моих.

V

Мне не нравится море.
Когда оно пышно бушует,
Брызжет пеной из уст.
Я-то знаю: оно
В глубине своей
Очень спокойно
И равнодушно к тому,
Как на берег подействует
Его пышная пенная речь.

VI

Девичья башня похожа
На каменный кубок.
Может быть, в старину
Был великан,
Пригубивший из этого кубка
Пену морскую,
Бросив в него вместо соли
Щепотку звезд.

VII

Море шлепнуло меня
Мягкой ладонью волны.
Как в детстве – мама
Рукой, белой от мыльной пены.
(…)

XVIII

Море умирает,
Мечется, бурлит,
Руки простирает…
Кто же нас простит?

Нефтяные буры
Прутся напролом,
Кровью черно-бурой
Залит окоем…

От работы грешной
Морю не вздохнуть,
На песке прибрежном
Водорослей муть…

Словно из пеленок,
Глаз таращит свой
Мертвый тюлененок –
Выкидыш морской…

XIX

Звучат в разбуженной земле
Живые семена.
Тому, что прорастет во мгле,
Даем мы имена.
Но то, что ныне проросло
Из тьмы земной на свет,
Не от того ль произошло
Чему названья нет?
Зовешь ты Каспием Хазар
Иль именем другим –
Он катит волны, как и встарь.
Под ветром молодым.
Что может ветер? — Лишь слегка
Взлохматить старика,
Ну а под ним – лежат века,
Как ложе из песка.
По верху сущности скользя,
Тьму прозвищ можно дать
Всему.
Лишь родину нельзя
Переименовать.
Нельзя ее – родную мать –
Переменить, переиграть…

(…)

XXI

Я ступаю по утреннему песку.
Зябко пальцами шевеля.
Остужающей струйкой
Скользит по виску
Шелестение Шувелян.

Каспий – пес голубой
На незримой цепи –
Набегает, гремя и шипя,
И песчаною дробью
Сквозит по степи
Шелестение Шувелян.
Первый норд.

Увядания первый прогноз,
И, предчувствием дальним томим,
В первый раз я с тобою
прощаюсь всерьез:
«Альвида, Абшерон-муэллим!»
Я в долгу пред тобой,
виноградный лицей,
Хоть за этот – нешуточный дар:
Через белые зимы несу на лице
Негативом – твой добрый загар.
И в какой-нибудь миг –
от тебя вдалеке –
Я увижу, печаль затая:
Серебристою рыбкой
на смуглом песке
Мне блеснула улыбка твоя…
Примечание:

Аальвида – прощай, муэллим – учитель (азерб.).

Скорбь Хагани

Маленькая Родина моя,
Ты – в моих артериях и венах.
Вечно здравствуй, будь благословенна
Маленькая Родина моя.

Слушаю мугам, целую слезы
На твоих морщинистых щеках…
Ты – свеча, горящая впотьмах.
Слушаю мугам.
Целую слезы.

Дремлет Каспий в чуткой тишине.
В лунном свете высится чинара…
Сколько боли в переборах тара!
Дремлет Каспий в чуткой тишине.

Маленькая Родина моя,
Видишь: сердце мечется и стонет?
Остуди мне лоб в своих ладонях,
Маленькая Родина моя.

Ты не можешь – ты сама больна,
Ты сама, запроданная в рабство,
Разучилась проклинать и драться,
Ты не можешь, ты сама больна.

Торжествуют золото и меч,
И царит над всеми кучка сброда.
Боль и слезы – вот удел народа.
Торжествуют золото и меч.
А поэты немы…
Что поэты!
На лугу дворцовом – благодать.
Мед с цветов они спешат собрать
И жужжат довольно…
Что поэты!

Угасаешь ты, Страна Огней,
Вера истлевает, как полено,
Сникла, опустилась на колени,
Угасаешь ты, Страна Огней!

Где ты, о всевидящий Аллах?
Ниспошли на мир туман и грозы!
Слушаю мугам,
Целую слезы
На твоих морщинистых щеках…

Отец

О чем ты думаешь, отец,
Что лоб твой пасмурно морщинит?
Быть может, обо мне, о сыне?
О чем задумался, отец?

Мне грустно, когда ты – такой.
Когда ты чем-то озабочен.
Помощник из меня – не очень…
Я виноват перед тобой.

Ты незаметно стал стареть,
А у меня такой уж возраст,
Что в пору – не крутиться возле,
А рядом встать
И подпереть.

Я знаю, в чем моя вина:
Мне почему-то все казалось,
Что помощь –
Это просто жалость,
А сильным помощь не нужна.

Тебе все грузы по плечу,
Мне ж – и сегодня, так по-детски,
Недостает твоей поддержки,
Прикосновения к плечу.

Но это все в душе,
А внешне
Я сторонюсь твоих забот,
И даже изредка,
Раз в год,
С тобою не бываю нежным.

Да мы и видимся все реже –
Ведь у меня – своя семья
И неразлучные друзья –
Вот мы и видимся все реже.

Но в той квартире небогатой,
Где я живу, пишу стихи,
Мне слышатся твои шаги
И баса добрые раскаты.

И в тесной теплой темноте,
Когда целую на ночь сына,
Я становлюсь большим и сильным –
Почти таким, как ты, отец.

Первая женщина

Когда я тело женское вкусил
Впервые, с упоенным стуком сердца,
Я ни о чем у Бога не просил –
Он дал мне все,
О чем мечтал я с детства.

Атласная упругая земля,
Волшебный склон полутеней и света…
Я был Колумб, сошедший с корабля
В лучах благоухающего лета.
Я был Икар, обнявший облака,
И растворялся в небе без усилья,
Пока не опалила мне тоска
Горячим воском скрепленные крылья…

Не повторится вереница лиц,
Любимых — от восхода до заката.
Теперь пред ними я склоняюсь ниц,
Как мальчик, в богохульстве виноватый…

***
Обрызганный дождем –
небесными духами,
Пока еще живой,
предстал я перед Вами.
Желаете такого? –
вот он я!
А если нет –
мне хватит и дождя.

НЕТ КОММЕНТАРИЙ

ОТВЕТИТЬ


Срок проверки reCAPTCHA истек. Перезагрузите страницу.